“I need your help, Marty. Again. It may sound funny, because I remember your “If you were drowning, I'd throw you a fucking barbell.”
Cohle's voice was husky, as usual. But it also was trembling that wasn't usual at all.
“What's up?”
“I was driving back home...”
“And... Where are you?”
“I don't really know. I was driving... Then I realized I'm there. There's a little stinky fueling station near... I suppose it's not far from the bridge over the river N. Please, get me outta here.”
“Okay. I'll try to find you as fast as I can.”
“Please, help me.”
“It's alright. Just stay there and don’t... Do you hear me? Rust?”
My life's been a circle of violence and degradation, as long as I can remember. And I'm ready to tie it off.
Связь прервалась.
Марти не включал свет. Не выпуская трубку из рук, он ждал, пока последние лучи солнца, свет которого становился на закате чуть ярче и, казалось, холоднее, не спрячутся за пыльным торшером, кофейным столиком; пока они не вспыхнут жёлтыми огоньками и не исчезнут насовсем. Харт следил за этими огоньками, словно за глазами хищного животного, готового броситься на него в любую минуту, и не вставал с кресла. Меньше всего на свете Марти хотелось выходить вечером на улицу и чувствовать, как холод пробирался за ворот его рубашки, слышать, как смеются соседские дети.
Потирая ладони, он быстрым шагом прошёл по мокрой траве к своей машине. Запахи пластика, освежителя для воздуха и синтетической обивки успокаивали его. Поворачивая ключ зажигания, Марти думал, почему же всё-таки решил отправиться на поиски Раста. Неужели, если бы Марти отказал ему в помощи, то потом не смог бы отделаться от навязчивого, словно жужжание мухи, голоска совести, или он действительно верил, что с этим психом из Анкориджа могло что-то произойти?
Не переставая смотреть на солнце, оставляющее после себя на небе жёлтые разводы, Харт выехал по шуршащему гравию на дорогу, ведущую к реке N. Лето подходило к концу.
- Тебе нужно уезжать, Марти. Чем быстрее, тем лучше.
- Я не понимаю тебя. Ещё немного, и мы поймаем его.
Раст всматривался в ночное небо, будто выискивая что-то, щурясь от бликов, оставляемых на окнах офиса люминесцентными лампами.
- У нас не получится его поймать, по крайней мере, на этот раз.
- Что значит «на этот раз»?
***
- Если у вас недостаточно улик, чтобы предъявить мне официальное обвинение, то что тогда я здесь делаю? Хотите верьте, хотите нет, но всё самое интересное я уже рассказал.
- Просто расскажите о произошедшем на заправке.
- Не думаю, что это очень интересно и имеет хоть какую-то ценность для дела, но если вы так настаиваете... – Раст вытянул из пачки ещё одну сигарету. - Мост, соединяющий один берег реки N с другим, по документам был закрыт на ремонт уже около трёх лет, но въезд на него всё равно свободен. Пыльная дорога огибала почти всегда пустующую заправку и сливалась с проржавевшим мостом. Если бы не заправка, то вся местность словно кричала тебе: «Отличное местечко для того, чтобы снять пару-тройку вестернов». Я ехал прямо к этому мосту. Помню, я посмотрел по сторонам дважды: когда проезжал мимо баннера с фотографией Доры Лэнг и когда подъезжал к заправке, -- тогда я взглянул на небо. Прошло не больше пары секунд, но отчего-то это небо так поразило меня, что я остановил машину. Знаете, в тот день было удивительное солнце, такое холодное; оно лишь изредка выглядывало из-за облаков, поэтому в основном я видел лишь его сверкающее жёлтое свечение, словно постепенно приближающееся к земле вместе с плотными облаками, как песчаная буря... У меня спустилось колесо, а на этой заправке, как назло, не было даже насоса, хорошо, был телефонный автомат, и я позвонил Марти, попросил помочь мне.
- И всё-таки зачем Вы ехали к этому мосту, если знали, что он закрыт?
- Я хотел сброситься с него. Когда мне было семнадцать, я решил убить себя. Должно быть, мне уже настолько надоело начинать каждый день с обдумывания очередной попытки оправдать своё существование, что в конце концов, осознав, как бессмысленно это было, я нашёл в самоубийстве единственный выход из этого заколдованного круга. Но в самый последний момент я... Я сказал себе, если всё закончится сейчас, то все будут либо винить моих родителей в жестокости по отношению ко мне, либо обвинят во всём «несчастную любовь», как это обычно бывает. Поэтому я решил подождать ещё лет десять или пятнадцать, ведь объяснение «он наверняка погряз в долгах или проигрался по-крупному» всё же выглядит куда лучше, чем «наверняка у него были серьёзные проблемы с родителями, учёбой, может, его девушка бросила». И четыре дня назад я подумал, что... Но даже если бы я не остановил машину, ничего бы не изменилось. Когда-нибудь я бы снова вернулся сюда, снова сидел в этом офисе и рассказывал, как в 95-ом мы с Марти взялись за дело Доры Лэнг. И так без конца, до тех самых пор, пока мы не поймаем настоящего убийцу. Сейчас мы уже не успеем, потому что я совершил ошибку, опять решив сдаться в самый последний, решающий момент. Из-за меня нам снова придётся ждать.
- Вы возвращались на заправку?
- Нет, какой в этом смысл?
- Через два дня после того, как Вы нашли Коула на заправке, там произошло убийство...
- И поэтому вы подозреваете его? Это, конечно, ваше личное право, но, не имея никаких улик против Раста, подозревать его бессмысленно. С таким же успехом можно включить в список подозреваемых каждого, кто был на той заправке. Меня, например, - Марти отпил кофе и посмотрел прямо в камеру.
- Коул говорил Вам что-нибудь о своей вине или о том, что из-за него вам снова придётся чего-то ждать?
- Не помню. Но он вполне мог сказать что-нибудь подобное, это же Раст.
***
The sun was so enormous, so fiery and terrible, that it seemed as if the earth had drawn nearer to it and would soon be burnt up altogether in its merciless rays. Our eyes had ceased to look. The small shrunk pupil, as small as a poppy-seed, sought in vain for darkness under the closed eyelid; the sun pierced the thin covering and penetrated into the tortured brain in a blood-red glow.
Я шёл вдоль Мэйпл Авеню (хорошо, что я был не один), медленно-медленно приближаясь к парку Реверчон. Мне не хватало зелени, скрывающей это ужасное солнце. Мне всего лишь нужно скрыться от него...
Я остановился на углу Худ Стрит, всматриваясь в лица идущих мимо меня людей. Они улыбались, о чём-то переговаривались; до меня долетали обрывки тонких детских голосков. Неужели никто из них не видел чудовищного, алеющего в небе солнца? Неужели им не страшно?
|