В городе А. 5 утра.
Я просыпаюсь с мыслью о смерти. В моей голове образ мертвого деда и труп бабушки, болтающийся на ремне на кухне.
Я пытаюсь прийти в себя, окончательно проснувшись, и слышу голос. Нет, бабушка не повесилась на кухне. Однако.
Она звонит в скорую, сбивчиво объясняя происходящее. Этот бред не имеет видов на существование.
Я лежу, прислушиваясь к происходящему. Мой воспаленный мозг давит на череп изнутри, разрывая швы. Закрываю глаза.
Работник скорой констатирует смерть в 4.55.
Телефон снова терпит непослушные пальцы. Звонок по линии 02.
Я встаю и иду в душ, проходя мимо открытой двери комнаты с трупом.
Я наливаю себе кофе и возвращаюсь в свою комнату. Курю.
Приезжает милиция. Катафалк будет позже.
Меня зовут помочь. Чем и зачем? Сменить один крестик на другой, закрыть рот, объяснить "ужасные красные пятна на теле".
Бюро ритуальных услуг Moral Fashist работает для вас круглосуточно, не стесняйтесь.
Я снова злюсь. Я снова злюсь на маразм и Альцгеймер, который звонит всем и сразу, сходу кидая в лицо похоронку.
Я бешусь от непонимания того безразличия, той человеческой глупости, с которой все происходит.
Эта женщина 70 с чем-то лет звонит пожилым и таким же больным родственникам, звонит детям. Прямо с утра, не задумываясь о чужих чувствах.
Конечно, сама она либо окончательно свихнулась, либо, правда, по жизни дура. И да, блять, мне не стыдно.
Звонок от мамы. Завтра приезжает.
Сука, но нельзя так с людьми. Нельзя.
В городе А. 7 утра. Я думаю только о том, как выйти из этой квартиры.
Мне не страшно. Мне не больно.
Я не плачу. Я просто бегу, сам не знаю, от чего.
Я ненавижу город А.
Я ненавижу города.